Дата публикации: 11.04.2021

Подмена понятий

8bd108ae

Подмена понятийЧеловек склонен жить в плену догм и предрассудков. А хочется прогресса. Но для этого надо изменить себя и попытаться изменить мир. Тех, кто сделал это, помнят веками. Догматиков вспоминают редко.
Подчас трудно разделить добро и зло, пользу и вред. Старшее поколение неустанно твердит: «Какую страну п…ли». Оно ощущает, что былое величие ушло, пришли зависимость и уязвимость. Молодежь не признает этих стонов — если бы сейчас сидели за «железным занавесом», откуда взяться прикольным гаджетам, нарядному тряпью и отдыху за рубежом? Наверно, правы и те, и другие. Просто каждая правда хороша для своего времени.
Недавно в редакцию пришло письмо. Строки пронзительные: «Посмотрите, что со страной сделали — где российские станки, автомобили, самолеты? Своими деньгами мы обогащаем весь мир, взамен получая технологии вчерашнего дня. Сами уже разучились…» И так далее. Все вроде бы правильно, что тут возразить. Но давайте попробуем разобраться.
Не только простые люди, но и многие известные политики, экономисты поддерживают эту точку зрения. Действительно, была великая страна, которая выпускала все — от гвоздя до ракетного крейсера. Все при деле плюс международный авторитет. Престижно было жить в мощной державе, не знающей обид и поражений. Было, но прошло.
Новая реальность. Жить воспоминаниями, держаться за прошлое? Да — ответ неверный. В чем же отличие нового мира от старого? Попробуем перевести на общепонятный. Раньше папа сам ремонтировал машину, а мама готовила и шила. Нынче папа и мама много времени проводят на работе, зато машину ремонтируют специально обученные люди, еда — в ресторане, шмотки — в магазине. Как-то так.
В самом деле, если человек работает в правильном месте на хорошей должности, с какой радости ему надо надевать фартук и прочищать засор в канализации? Разделение труда надо уважать.
Вот и наша страна раньше все делала сама, а сегодня покупает в готовом виде у тех, кому производство удается наилучшим образом.
Раньше выпускали станки, самолеты — теперь покупаем за рубежом. Зато наши граждане летают в нарядных новеньких «эрбасах» и «боингах», чувствуют себя неплохо. Новое поколение, кому сейчас лет 18‑20, слыхом не слыхивали ни о каких Ил-62 и Ту-134, и все рассказы о прошлом им неинтересны. Главное, чтобы жизнь была комфортной.
И все-таки чего-то не хватает. Совсем немногого — духа величия, ощущения принадлежности к великой стране. Не по территории великой, а по возможностям. А что мы можем сегодня? Вот и Президент недавно ругал министров, говорил, что все делается ими «поверхностно». А они бы и рады что-то сделать, но не знают как.
Еще во времена Второй мировой войны отставания не было практически ни в чем. Самолеты, танки, промышленность — все на уровне. На уровне Европы, на уровне США, не знавших потрясений в виде войн и смут на протяжении многих десятилетий. Население наше, правда, слаще морковки ничего не пробовало, потребности начисто отбивались пропагандой. Дети писали сочинения на тему «два мира — два детства» и были уверены, что жить в СССР само по себе счастье. С другой стороны, люди реализовывали свой потенциал, доказывая себе и другим, что они созидатели, и лишь в последнюю очередь потребители.
Примеры нашей истории поучительны. Во время войны заводы повсеместно эвакуировались на восток. Мало того, что они доезжали туда в целости и сохранности, за короткий срок разворачивались на пустом месте и начинали выдавать продукцию, так еще и на оставленных площадках производство возрождалось с абсолютного «нуля». Тогдашние руководители умели организовывать производственные процессы. Нынешние — специалисты по документообороту, аппаратным играм, упрятыванию денег в офшоры.
Сегодня сколько бы первое лицо не выговаривало чиновникам, те просто не в состоянии запустить какой бы то ни было созидательный процесс. Количество выделенных бюджетных миллиардов и численность вовлеченных не играют роли — не могут. Не обучены, не знают как. Это называется «потеря компетенций».
Во многих корпорациях отдельные предприятия называются «центрами компетенций». Это же прекрасно, когда заказчик «на входе» сообщает свои пожелания, а «на выходе» получает готовый продукт. А между «входом» и «выходом» опытные, творческие, трудолюбивые люди делают то, что умеют делать лучше всех. И так принято во всем мире. А в чем компетентна сегодня наша страна?
Экономика России устойчива, и в этом смысле бояться за ее будущее не нужно. По номинальному объему ВВП за 2012 год Россия занимает 8‑е место в мире. Иное дело, что структура экономики весьма причудлива. Главная скрипка — добывающая промышленность. Машиностроение — где-то в конце списка. Но гражданам, по большому счету, все равно, откуда происходит наполнение бюджета, так же как жене из известного анекдота неинтересно, откуда берутся деньги в тумбочке.
Давайте посмотрим на качественное состояние российской промышленности — что мы еще умеем делать, в чем состоят наши компетенции.
Доли черной и цветной металлургии в объеме промышленного производства России примерно равны — около 10 % каждая. В состав черной металлургии входит более 1,5 тыс. предприятий и организаций, 70 % из них — градообразующие, число занятых — более 660 тыс. человек. Более 80 % объема промышленного производства черной металлургии России приходится на 9 крупных компаний: «ЕвразХолдинг», «Северсталь», «Новолипецкий металлургический комбинат», «Магнитогорский металлургический комбинат», «УК Металлоинвест», «Мечел», «Трубная металлургическая компания», «Объединенная металлургическая компания», «Группа Челябинский трубопрокатный завод». Россия устойчиво занимает места в первой «пятерке» стран по производству и экспорту стали.
В цветной металлургии немало предприятий-гигантов — по российским и по мировым меркам. Это «Норильский никель» (крупнейший в мире производитель никеля и палладия), «ВСМПО-Ависма» (крупнейший в мире производитель титана), Новосибирский оловянный комбинат (единственный в СНГ производитель олова и его сплавов), «Российский алюминий» (крупнейший в мире производитель алюминия и глинозема) и еще примерно полтора десятка заводов по производству цветных металлов и изделий из них.
Несомненной компетенцией России является электроэнергетика: более триллиона киловатт-часов электроэнергии в год, 4‑е место в мире. В России построено 10 АЭС, на которых эксплуатируется 31 энергоблок. Шестая часть выработки электроэнергии в стране приходится на атомные электростанции, в планах — увеличение доли атомной генерации в общем энергобалансе России до 20‑30 %. «Атомстройэкспорт», основным акционером которого является государственная корпорация «Рос­атом», сохраняет за собой 20 % мирового рынка строительства АЭС. Также «Росатому» принадлежит 40 % мирового рынка услуг по обогащению урана и 17 % рынка по поставке ядерного топлива для АЭС. Россия имеет крупные комплексные контракты в области атомной энергетики с Индией, Бангладеш, Арменией, Венесуэлой, Китаем, Вьетнамом, Ираном, Турцией, Болгарией, Белоруссией и рядом стран Центральной Европы.
Высоки позиции страны в нефтепереработке. В России действуют 30 крупных и 80 мини-НПЗ с общей мощностью около 300 млн т в год.
Сильны химическая, фармацевтическая отрасли. Доля химпрома в структуре ВВП России — около 6 %, в структуре экспорта — около 5 %, в отрасли сосредоточено почти 7 % основных фондов промышленности. В фармацевтической промышленности действуют около 350 предприятий, 10 крупнейших заводов выпускают более 30 % производимых в России лекарств.
Доля российского оборонно-промышленного комплекса на мировом рынке вооружений составляет 17 %, и уступает только доле США (39 %). Россия поставляет за рубеж бронетехнику, вертолеты, истребители. Особенностью данного рынка является то, что круг покупателей сильно ограничен, а поставляемая техника является морально устаревшей, что затрудняет поиск новых клиентов. К тому же некоторые покупатели постоянно стремятся «соскочить», ведь им поступают выгодные и перспективные предложения и от других стран-экспортеров систем вооружения.
На плаву судостроение. 19 ведущих предприятий отрасли сведены в ОСК — Объединенную судостроительную корпорацию. Главной компетенцией судостроительной отрасли по-прежнему является возможность строительства атомных ледоколов и атомных подводных лодок.
В автомобильной промышленности сохранились компетенции вчерашнего дня. Называть современными отечественные конструкции в грузовом и легковом сегментах язык не поворачивается. Вся прочая «российская» продукция автомобилестроения изготавливается на предприятиях зарубежных компаний, размещенных в России. Счет их уже пошел на десятки: мало осталось иностранных брэндов, чье производство не было бы представлено у нас. Открытие новых заводов продолжается.
Однако страна своими силами справляется с производством средств городского транспорта — троллейбусы, трамваи и автобусы, передвигающиеся по улицам наших городов, в основном имеют российское происхождение. Но без кооперации на международном уровне тоже не обходится: двигатель зарубежного производства на российском автобусе — серьезное конкурентное преимущество.
Авиакосмическая промышленность остается в строю. Активы российского авиастроения сконцентрированы в холдингах: ОАК (Объединенная авиастроительная корпорация), «Оборонпром» (в него входят холдинг «Вертолеты России» и Объединенная двигателестроительная корпорация). В 2010 году объем выручки российских предприятий авиапрома составил более 500 млрд рублей, из которых 31 % — доля самолетостроения, 18 % — вертолетостроения, 24 % — двигателестроения, 8 % — агрегатостроения, 11 % — приборостроения, 8 % — производства спецтехники. За 2011 год в России было выпущено более 100 военных самолетов, 262 вертолета.
В гражданском авиастроении компетенции стремительно теряются. В небе остается все меньше самолетов отечественного производства, их выпуск не превышает 10 экземпляров в год, в то время как потребности авиакомпаний составляют десятки машин разных классов. Этот спрос удовлетворяется западными производителями авиатехники.
В космической сфере несомненной компетенцией России является возможность строительства и запуска ракет-носителей «Союз», «Протон», «­Ангара», «Бриз».
Железнодорожное транспортное машиностроение уверенно движется по рельсам. «Урал­вагонзавод», Объединенная вагоностроительная компания, предприятия «Трансмаш­холдинга», Группы «Синара» обеспечивают железные дороги всеми видами подвижного состава. Иностранное влияние проявляется пока незначительно: поезда «Сапсан» и «Аллегро», электропоезда «Ласточка» погоды на этом рынке не делают.
Все хорошо, прекрасная маркиза? Судите сами. Но у всех отраслей российской промышленности есть одно общее свойство: они базируются на выпущенных за рубежом средствах производства. Отсутствие производства средств производства — главная беда и самый большой «косяк» нашей промышленности. Сегодня мы как никогда зависим от зарубежных поставок. Прекратись они — и через короткое время жизнь в стране замрет.
Нам без Запада теперь никак нельзя. Вся промышленность живет на импортной технологической и компонентной базе. Трагедия, если запчасти нет на региональном складе. А если ее вообще нет и не будет? Катастрофа, остановка производства. И так везде и повсюду. Кассовые аппараты в магазинах розничной торговли — импортные, бензоколонки на АЗС — тоже, вся связь — «импортная», поскольку своей микроэлектроники в стране не существует. Три года назад глава «Рос­теха» Чемезов показывал Путину сотовый телефон. «Это наш продукт, но пока, к сожалению, выпускать мы его будем на Тайване», — говорил тогда всемогущий генерал российской промышленности. На этом разговоры и закончились.
Нет таких понятий, как российский компьютер или российский мобильный телефон. Остается только, по аналогии с автомобилестроением, подводить под эти понятия изделия иностранных предприятий, размещенных в нашей стране.
Подтверждением кризиса в сфере высоких технологий является история с корпорацией «Роснано». Недавно Счетная палата выявила там «неэффективный менеджмент, экономическую несостоятельность ряда проектов, убытки проектных компаний, финансирование компаний, находящихся в предбанкротном состоянии, реализацию проектов, не относящихся к нанотехнологиям».
Многие отрасли существуют номинально. Что касается легкой промышленности, то немного в России найдется ног, обутых в отечественную обувь. То же касается и верхней одежды, и нижнего белья.
Мебельная промышленность неустанно трудится над стульями и столами, шкафами и диванами. По лукавой статистике, в год производится свыше 20 млн единиц мебели: 6,8 млн стульев и кресел, 470 тыс. диванов-кроватей, 5,6 млн столов, 6 млн шкафов, 1,4 млн деревянных кроватей. И вправду, в каждом уездном городе не обойтись без мебельной фабричонки. Однако выпускаемая продукция годится лишь на то, чтобы ею обставлять офисы местных бюджетных учреждений — в квартиру граждане норовят покупать импортную или сделанную на совместных предприятиях мебель.
Пищевая промышленность есть, и объемы производства велики, но ситуация во многом схожа с автостроением — трудно разделить российский и иностранный сегменты. Высок процент импортного сырья, оборудование и технологическая база также имеют заграничное происхождение. Из российского — территория и рабочая сила.
Да, промышленность работает, но при этом полностью зависит от регулярности и полноты поставок из-за рубежа. Получается, что наша промышленность уже не совсем наша. Такая вот подмена понятий.
Специалисты признают, что такая ситуация подрывает экономическую безопасность страны. По мнению главы ОПК «Оборонпром» Андрея Реуса, развитые страны контролируют экспорт наиболее наукоемкого оборудования и технологий, как принадлежащих к технологиям двойного назначения. Поэтому отнюдь не любое оборудование может быть свободно приобретено у зарубежных производителей. Проректор МГТУ «Станкин» Александр ­Андреев отмечает, что Россия уже сталкивалась с ограничениями, когда «нам отказывались продавать системы ЧПУ для обработки деталей. При этом сейчас российские станкостроительные заводы выпускают оборудование, примерно на 70 % состоящее из импортных узлов и деталей, которые частично подпадают под определение технологий двойного назначения. Так что мы можем быть в любой момент отрезаны от стратегических технологий».
Аналогичная ситуация сложилась даже на рынке бытового инструмента. Все, что нужно хозяину в доме и в огороде — от ручной дрели до минитрактора — импортное.
Переломить эту ситуацию объективно невозможно, у нас просто отсутствует мотивация и поле для конкуренции с Западом. Можно, конечно, заставить нас что-то делать. Только для этого надо лишить нас сладкого пирога в виде зарубежных поставок, после чего мы немедленно опустимся «на колени» и лет 10-20 простоим на них ничего не делая. Объективно хочется, чтобы этот момент не наступал никогда.


Игорь АЛЕКСЕЕВ